
Не популярные, но прекрасные
Chagrin
- 334 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Для чего люди пишут книги? Вот я так и не поняла зачем и что заставило Коэна написать "Любимую игру". Если бы он ее не написал, то в его жизни вряд ли бы что-то сильно изменилось. Я прочитала, послезавтра ее забуду и в моей жизни тоже ничего из-за этой книги не изменится.
Вот о стихах и песнях Коэна я такое сказать не могу, потому что они доставляют наслаждение, вызывают эмоции, даже заставляют остановиться и задуматься о том, что мы видим вокруг и о том, что услышали в его словах.
Книгу традиционно сравнивают с "Вином из одуванчиков" Бредбэри, но я не люблю эту книгу, поэтому сказать, что у Коэна хуже или лучше не могу. Коэн рассказывает "через себя", и мне читать это было несколько неприятно, все время представляла его на месте главного героя и не могла поверить, что Коэн вот так стал бы себя вести, поэтому абстрагировалась и просто зажмурившись прочитала это все - историю взросления канадского парня по географическому расположению и еврейского мальчика по рождению - Бривмана. Позже пробежалась по биографии Коэна, у него в жизни были события похожие с Бривманскими, но с книгой не совпадают)
Итак, в "Любимой игре" история бунтаря на минималках, любителя собственной персоны - эгоиста другими словами, мечтателя-писателя, который вел дневник, дружил с Кранцем, кадрил девушек и не слишком уважал родителей, впрочем своих девушек он уважал еще меньше. Удовольствие физическое получил и ок, а что там каждая из них хотела не слишком его интересовало. Единственная кто зацепил Бривмана - Шелл, но и ее он потерял.
Книга разбита на четыре части. В первой идет основной рассказ о детстве, смерти отца, разборках с крысами, которых он заморил голодом и дружбе с Кранцем. Первых дебильных попытках развести девушек на интим, причем самому ему тогда было примерно лет 13.. башка полна лишь мыслями о том как бы и где увидеть голую женщину))
Во второй Бривман планирует поступить в колледж, съехать от матери, которая кажется начала сходить с ума. Гулянках по ночам. И о Тамаре. Это его первая девушка с которой у Бривмана были относительно постоянные отношения. Тамара его одноклассница и в школе ему не нравилась, а вот после школы он разглядел в похудевшей девчонке красавицу. Именно с Тамарой они увидели в окно как старик-нищий убил кошку - отвратительная сцена.
В третьей части о Маршелл - точнее Шелл, той девушке что смогла "достучаться" до Бривмана. История Шелл, ее первое странное замужество и встреча с Бривманом. Последняя часть самая странная, в ней Коэн пишет о том, как Бривман сбежал от Шелл под предлогом работы в лагере с Кранцем. Какое-то сумасшествие, воспитания и присмотр за детьми, совращение малолетки, опека мальчика-аутиста.. Какая-то непонятная жесть. А потом бац и финал.
Книга представляет собой не линейное повествование. Автор регулярно бросается то прошлое описывать, то какие-то микро-истории произошедшие с ним. Я не увидела тут никакого суперклассного повествования по типу "пишет как поет". Дёргано всё тут и странно. Прочитала ну и ладно. Пошла дальше.

Все знают, что лодка дала течь,
Все знают, что капитан солгал,
У всех есть это странное чувство,
Будто их отец или собака умерли.
Leonard Norman Cohen "Everybody Knows"
Жить в современном мире и ничего не знать о Леонарде Коэне... возможно. Невозможно не ощутить его присутствия, разлитого по культурному пространству. Смотрели мультик про Шрека, "Босиком по траве", "Скорую помощь", "Доктора Хауса", открытие Олимпиады в Ванкувере 2010? Значит подпевали коэновой "Аллилуйя". Читали "Generation П" Пелевина? Эпиграфы к главам строчки из его песен.
В нем уживались крайности. Ловелас разбивал семьи друзей. уводя их жен, трувер находил и складывал слова, несшие утешение миллионам сердец. Сочинитель сетовал, что написание песен для него тяжелый процесс, трудоголик работал так много. что и сегодня, спустя шесть лет после его смерти, продолжают выходить неизвестные композиции из архива. Певец, на пике карьеры удалился от мира в буддийский монастырь, приняв имя Jikhan и принес на пять лет обет молчания. Его было много: поэт, композитор, певец, художник, прозаик.
Наследие Коэна включает, кроме поэтических сборников, две книги прозы. Сегодня, когда Анни Эрно (Annie Ernaux), пишущая в жанре автофикшн стала обладательницей литературного Нобеля - прецедент, который избавил исповедально-дневниковую прозу с элементами вымысла от клейма недожанра - сегодня брюзжание записных ценителей боллитры не помешает охарактеризовать "Любимую игру" романом.
Написанная в 1959-1960 "Красота вблизи" (Beauty at Close Quarters) была отвергнута канадским издателем, который счел ее непристойно автобиографичной, скучной и зацикленной на сексе. Коэн разослал рукопись английским и американским издателям, которые потребовали сокращения вдвое, в результате роман в его сегодняшнем виде под новым названием вышел сначала в Англии (1963), потом в Америке (1964) и только в 1970 на родине писателя, в Канаде.
История детства и юности монреальского озорного гуляки, мальчика из хорошей еврейской семьи, но далеко не идеального поведения. Парня, который дерзил матери и демонстрировал уровень ответственности, стремящимся к минус единице. Простое перечисление эпизодов. Вот Бривман подсаживает крысу. которую оставил ему на передержку друг, уехавший на зимние каникулы, к своей крысе, оставляет обеих в подвале и примерно неделю забывает кормить. Догадайтесь, чем закончилось.
Вот, начитавшись учебника по гипнозу, усыпляет молоденькую служанку, внушает ей раздеться, после уходит, забыв вывести девушку из транса, и только ее истерический хохот с битьем головой о шкаф напоминает парнишке, что надо бы закончить сеанс как полагается. Вот, напившись с другом Кранцем до бесчувствия, они препарируют найденную на дороге лягушку, а потом идут в ресторан, захватив вырезанное сердце - сколько проживет вне обычной среды?
Фу, гадкий какой, - вы скажете. и будете правы. И будете неправы. Все когда-то совершают поступки. за которые им может быть стыдно. Не может не быть стыдно. Немногие имеют мужество признаться в этом. Без свидригайловской надсадности, без биения себя в грудь, без фальшиво-покаянной интонации. Цинизм? Возможно. Или та единственно-возможная степень откровенности, которая индульгирует творца.
А кроме того, они были без тормозов, шестидесятники, идейные вдохновители движения хиппи. Прогибали изменчивый мир под себя и некоторым из них это до поры удавалось. Ричард Бротиган, не приходя в сознание, учил "Ловле форели в Америке", Уильям Берроуз ("Голый завтрак"), засадив жене пулю в голову во время неудачной игры в Wilhelm Tell, отделался двумя днями заключения. На этом фоне "Любимая игра" Коэна-Бревмана выглядит детски-невинной.
Лайза, Тамара, Шелл. Их он любил, по их сердцам прошелся аналогом того гусеничного трака, каким по вверенному его заботам мальчику-аутисту Мартину проехал настоящий бульдозер (кишки наружу и вот это вот все, так что девушки еще легко отделались). Гений и злодейство вещи несовместные, как насчет гения с безответственностью и инфантилизмом в духе Питера Пэна?
Ну вот как-то так. Не стой под стрелой, подруга. Эпифания (Επιφάνια ), когда боги являют себя смертным, без жертв не обходится. Гениальность божественна. Алилуйя!

Любимая игра. Что же для Бривмана ею было? Сама жизнь? Игра в любовь? Игра в иного, чьи роли он примерял? А может игра его разума, возводившая сложные конструкции из аллегорий, метафор, строя красивые фразы, в словах которых терялся смысл? Или всё же игра в другом - попробуй оставить свой след. Любимая игра Лайзы из детства с возрастом обрела буквальное значение - тебя кружит и кружит, держит, отпускает, ты летишь, падаешь, замираешь в каком-то моменте, в каком-то своем состоянии, будь то профессия или чувство, и это оставляет след. Хотелось бы, чтобы не смазанный.
Получалось? Хороший вопрос. Состоялся как поэт. Не состоялся, как человек чувствующий, так как всё была игра. Это тоже был след - созданный образ парня не как все, парня с особыми потребностями, которые никто не смог удовлетворить. Что за человек этот Бривман? Интеллектуал и эгоист, которого кружило сильно, от одного состояния к другому, из одной постели в другую. Объяснялось это особым взглядом на мир. Но мир был сужен до границ личного - он воспринимался им как нечто, что создано для него. При этом нечто такое, за что не несёшь никакой ответственности. Поэтому может быть сожительство, состоящее из физической близости, красивых фраз, безумных поступков, обещаний и стихов. Но не может быть брака. Есть одна большая проблема - неумение смотреть иначе, понимать другого. Вспомнинается повесть, которую сочинил Бривман и показал своей возлюбленной, где его герои говорят как один человек - как он сам. Этот эпизод, это замечание Шелл отлично характеризуют героя романа Коэна.
Бривман рассказывает о своем детстве, учебе в колледже, жизни с Нью-Йорке, работе в детском лагере, возвращении в Монреаль, как в город, что хранит прошлое. Рассказ этот состоит из многих эпизодов, которые нужно сложить в одну историю, чтобы получилась не совсем полная, но разукрашенная красивыми словами и оборотами биография. Бривман, юноша из хорошей и правильной семьи, мог бы считаться бунтарём, если бы у него была идея, цель, конкретность в его суждениях, направление. Но нет, он пуст в этом плане. Подмечает многое, высмеивает, но это всё мгновенно проходящее - пришла мысль, высказал её, обернув с блестящую обёртку своего остроумия, и пошёл дальше. Однако поставить "диагноз" этому персонажу не так просто. В той череде лиц, что прошла перед нами, Бривман всё же оставил след. Где-то смазанный, где-то чёткий. Мне показалось, что в этот период своей жизни он бежал от отношений, от ответственности не из-за чистого эгоизма и удобства для себя, а из-за того, что сам не мог понять, кто он и куда нужно падать. Где замереть, чем стать. Поэтому он сначала искал то, что ему нужно в других. Возможно в качестве некой опоры. Возможно, чтобы убедиться в том, что это именно оно - то, что действительно нужно. Бривман - очень непростой персонаж.
Красивый, очень поэтичный язык, с которого частенько приходилось переводить на язык обыденности, чтобы понять смысл написанного автором. Чтобы догнать улетевшую в патетику мысль персонажа. Чтобы переложить на понятные и простые слова. Мне нравятся песни Коэна, его голос, его сложность в музыке. Мне нравится поздний Коэн с низким голосом, что будто шепчет, вкрадывается к тебе в душу и мысли. Эти непростые темы отношений между людьми, одиночества и близости, социального неравенства и лицемерия, будущего, которое он представлял в мрачных тонах. А вот в прозе я эту сложность текста не смогла оценить. Хотя казалось бы, какая разница? А она есть.

Она бросила своего психиатра и отдалась Искусству – это оказалось дешевле и не столь требовательно.

Чтобы все тебя полюбили, нужно одно – опубликовать свои страхи. Вся махина искусства – рассчитанная демонстрация страданий.












Другие издания


