1
Ваша оценкаРоман "Дорога" входит в цикл "Бездна голодных глаз". Действие романа происходит в параллельном мире. Главный герой - бессмертный гладиатор Марцелл. Он обречен вечно жить, вечно сражаться, изо дня в день умирать и... оживать снова. Потому что он - бес, а у беса нет права на смерть.
"Я подобрал алебарду и поднял глаза на неистовствующие трибуны. Все они были свободные люди, все они имели право. Право на смерть. Все - кроме нас. Мы не имели. Мы - бесы. Бессмертные. Иногда - гладиаторы, иногда - ...
Жанры
Книга из цикла
Бездна Голодных глаз
2
3
4
5
6
7
8
9
Рейтинг LiveLib
3,8
76 оценок
- 537%
- 434%
- 316%
- 213%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 89Хотят прочитать 22
Рецензии
Аноним23 августа 2021 г."А как воспринимаются повзрослевшие дети, живущие своей жизнью? С любовью." ( из ответов Г.Л.Олди подписчикам на FB)
Читать далееВсю "Бездну голодных глаз" читала в те самые давние времена, когда она выходила. Это было моё первое знакомство с Олди, и я осталась с ними навсегда. В тот момент мне казалось, что текста умопомрачительнее быть не может. Сегодня могу сказать: может. Повзрослевшие Олди пишут произведения, переросшие их первых "деток" на голову или даже больше. Но... Иногда ведь берёшь альбом, где твои дети пускают пузыри в коляске или сосредоточенно строят замок на песке, и такая чудесная волна светлой грусти накатывает... Вот и эти книги для мена - как тот альбом. У меня вот такое издание: , здесь я что-то его не нашла, или терпения не хватило искать.)))
Но достаточно о моих мотивах, давайте о произведении. "Дорога" многослойна. Здесь мир состоит из сообщающихся сосудов, каждый из которых - мир. Объединяют их Пустотники, и в каждом из миров их боятся, не понимают и вовсе не считают спасителями, хотя на самом деле они реально пытаются спасти людей, пусть и довольно своеобразным способом: с Земли, вокруг которой образовалась Некросфера, отправляют их в мир, где смерть возведена в ранг великой награды, а эти эмигранты там становятся бесами - нет, не маленькими чертями, а бес-смертными.
Если уж я всё это время так и держала в голове, что данная книга - один из первых "деток" писателей, не могу не сказать, что через столько лет перечитывая её, увидела некие параллели, возможно, даже в какой-то степени ученичество (не в обиду будь сказано, это ведь было так давно!). Что я вспоминала, пока читала: Аркадий и Борис Стругацкие - Хищные вещи века , фантастику Крапивина, Андрей Валентинов - Сфера Генри Лайон Олди - Ойкумена (комплект из 3 книг) ( не из поединков ли бесов на арене выросло действо под шелухой?)
Но удовольствия всё равно получила море. Что ж, дети растут, но разве мы не меняемся?47590
Аноним16 августа 2014 г.Читать далееГлавное, что впечатляет в первом (сюжетно) романе «Бездны Голодных Глаз» - это размах действия. Пространство и время. Несколько миров и охват эпох от XX века до неизмеримо далекого будущего. Похоже, что такие масштабы в отечественной фантастике беспрецедентны, да и в мировой примеры можно пересчитать по пальцам. (Мне, скажем, на ум приходит только Муркок, да еще, пожалуй, Герберт – но он писал НФ и с Олди у него почти ничего общего).
Олди любят шокировать читателя, сразу бросив его в объятия необычного мира своих книг. В «Дороге» далеко не сразу мы получаем объяснение происходящего, и постепенно привыкаем наслаждаться экзотикой мира Малхут, его изысканно-упадочной романтикой, извращенной социальной структурой и моралью, основанной на культе смерти и разложения. Но, как только привыкнем, авторы снова бросают нас – на много веков или даже тысячелетий назад, разворачивая перед нами труднопредствимых масштабов картину событий, которые привели к возникновению тех сущностей, обществ и отношений, которых мы уже видели в самом начале. И роман собирается, как пазл, из обломков, потерявшихся во множестве миров и времен, а также там, где нет ни пространства, ни времени. Да, именно с «Дороги» придется привыкнуть, что в «Бездне Голодных Глаз» причинно-следственные отношения гораздо сложнее, чем в привычной нам Вселенной.
Человечество создало нечто, что стало сильнее своих создателей – весьма предсказуемый итог прогресса. Но отказ от него – это вовсе не выход. Мир, где регресс и саморазрушение стали основной ценностью – обречен вечно топтаться на месте. Разве такое болото параноиков и меланхоликов, чей предел мечтаний – легкая и красивая смерть, должен существовать? Нет, бес Марцелл так не считает. Не считает так и Пустотник Даймон, и другие Пустотники, поздно осознавшие свою ошибку. А значит – будет война. Будет любовь. Будет жизнь. И бесы станут богами.
В литературе давно, еще со времен Свифта, установилось скептическое отношение к идее физического бессмертия. Но Марцелл – совершенно новый образ бессмертного человека. У него есть нечто большее, чем жизнь – у него есть память и знание своего Пути. В нем словно бы воплотилась вся воля человечества к жизни, к прогрессу, он воин, обреченный на победу, но не удовлетворяющийся простыми персональными победами. Он хочет раскачать безумный мир жаждущих смерти, поделиться с ними своим боевым духом, своей здоровой звериной жаждой жизни, которую здесь помнят разве что малые дети.
Даймон, то есть, фактически, демон – напротив, воплощение сомнения. Он лучше других знает, что Природа вложила в человека не только волю к жизни, но и жажду разрушения.
«Вошедшие в отросток», роман в романе – прямо-таки квинтэссенция творчества Олди на тот момент – смесь триллера, приключения, сюрреализма и трагикомедии. Очень живая, не пытающаяся притвориться чем-то вещь. Достоверности происходящему добавляет постоянно меняющаяся точка зрения – мы как бы получаем информацию от разных участников и очевидцев мистического путешествия. Единственный способ разрушить то, что построено на крови и страхе – оставаться человеком. Сознания путешественников и Даниэля остаются чужеродными островками человечности в бредовом мире Некросферы, словно сошедшем с картин Босха и его последователей. А значит – предстоит битва, смертельная битва за свое «я», за право остаться в стороне от жуткого хаоса. Забавно, что вместе с традиционными ужасами вроде инквизиторов, демонов, монстров, Некросфера натравливает на героев и современные – бандитов, милиционеров-беспредельщиков, военных с фашистскими замашками. Самое интересное, что при всей ужасности, это концентрированное зло удивительно бессмысленно и бесцельно – например, военные готовы уничтожить кого угодно, кто помешает им ликвидировать вполне безобидного ручного тигра. И только созидательная человеческая воля, жажда победы и готовность жертвовать собой – чувства истинного воина – способны остановить хаотичный кошмар, родившийся из слепого страха смерти.
На нити двух основных сюжетов нанизаны рассказы, почти каждый из которых я назвал бы драгоценным украшением романа. Именно эта отрывочность (признаться, к романам в рассказах я весьма неравнодушен) и создает ощущение масштабности, размаха. Да, это не добавляет стилистической однородности – но лучше помогает понять Марцелла, живущего всеми своими прошлыми и будущими жизнями сразу. Особенно хочется отметить эталонный рассказ ужасов – «Монстр» и совершенно безумный по своему драйву «Восьмой круг подземки». А в «Тигре» и «Аннабель-Ли» чувствуются мотивы пробуждения мистических сил природы, преобразующих человека, которые впоследствии станут одним из центральных мотивов написанного в соавторстве с Андреем Валентиновым романа «Нам здесь жить». «Ничей дом» напоминает какие-то городские легенды 90-х. А «Смех Диониса» и «Последний» - настоящие гимны человеческой воле, воле Творца и Воина.
«Дорога» прочно связана с глобальным литературным пространством – и это не только цитируемые в эпиграфах произведения. Несмотря на оригинальность, «Дорога» является своеобразной суммой накопленных фантастической литературой традиций. «Ничей дом» и «Восьмой круг подземки» вызывают ассоциации с «Пикником на обочине» Стругацких, «Смех Диониса» похож на рассказы Рэя Брэдбери, «Монстр» и «Вошедшие в отросток» напоминают творчество Стивена Кинга, а в «Праве на смерть» чувствуются неясные аллюзии на говардовского Конана. Отличительная особенность не только «Дороги», но и всего цикла «Бездна Голодных Глаз» - некая надлитературность, вызывающая мистическое ощущение. Авторы как бы не стесняются источников вдохновения, вплетая старые слова в новые «витражи», городясь этой преемственностью.
Достоинства произведения:
стиль и язык;
атмосфера (особенно рассказы и линия Некросферы);
философия;
исключительная масштабность сюжета в пространстве и времени при столь малой форме;
яркий образ Марцелла и его прошлых инкарнаций.
Недостатки:
пожалуй, отсутствуют, хотя вчитаться в «Дорогу» с ходу очень тяжело – вычурный язык и запутанный мир могут отпугнуть.
Итог: отличное начало цикла. «Дорога» - это путь, который проходит сквозь нас, сквозь всё человечество. Этот путь сам выбирает себе – героя? жертву? Но даже если единственный выбор – победить или погибнуть, всегда нужно помнить о том, что от победы одного может зависеть судьба целого мира. Однозначный шедевр, рекомендую любителям хорошего фэнтези и необычной литературы.
Рецензия написана 25.01.2012.
19511
Аноним8 декабря 2009 г.Читать далеенет, ну это просто какая-то ерунда по сравнению с "Живущим в последний раз". капелька поэзии миротворчества в начале выдыхается слишком быстро, задыхается в попытке построить слишком большую идеально взаимодействующую всеми элементами модель мира. такой объем расчетов не под силу человеку и даже двум - поэтому все рассыпается, кривые и плохо подогнанные друг к другу шестеренки крутятся вхолостую или ломают друг другу зубцы - все зазря.
видимо, это какой-то комплекс тупого отличника заставил так задротски тщательно выписывать детальки (лишние! лишние! лишние!). видимо, он же виноват в том, что "восьмой круг подземки" сделан с такой натужностью, что нет никаких шансов (теперь по прошествии почти 20 лет) воспринимать его иначе, чем вялую копию "Принца госплана" (хотя вообще это забавно. и то, и другое были написаны примерно одновременно. опять идея витала в воздухе, как с "я, снова я и еще раз я"? или еще где собака порылась?). в любом случае, "принц" настолько удачнее - в том числе и потому, что короче - что Олди выглядит подражателем, и жалким притом. ну и совсем неуместную историю с аллюзией на (ОМГ!!) Набокова я могу списать только на то же отличниковское задротство.не понимаю я только вот чего. ну почему же этот разнесчастный комплекс отличника тогда не сказал авторам самого главного: не важно, сколько труда угрохано. нельзя так портить себе репутацию. ну не заработал, не заиграл мир - его нужно скрепя сердце выкинуть в топку, его не спасти. но... видимо, контракты поджимали.
возможно еще, что я просто плохо знаю Олди. мб, это их нормальный стиль, а "Живущий.." - просто приятное музыкальное исключение. хотя будем честны и тут: ведь и в обожаемом мной "Живущем.." под конец прут из под грубо-нежной, но в любом случае привлекательной, ткани повествования пробиваются упрямые ростки задротства.
эхэх.5317
Цитаты
Аноним24 октября 2012 г.Глупо было бы представлять преисподнюю в виде бесконечного ряда раскаленных сковородок. Глупо и наивно. Посидев в котле со смолой вечность-другую, привыкаешь и даже начинаешь находить в этом своеобразное удовольствие… Стабильность не приносит мучений. Душа терзается исключительно неопределенностью. Когда причина не влечет за собой положенного следствия, когда результаты поступка непредсказуемы, когда время врет, пространство издевается, когда рай становится адом и наоборот…
15945- Аноним13 июня 2012 г.
Неужели ты хоть чуть-чуть изменился за предыдущие годы? И если нет – имеют ли смысл прожитые дни и века?…
111K - Аноним22 августа 2021 г.
…И был день, и был вечер, и будет утро, которое вечера мудренее. А места здесь хорошие. Только намусорили мы вокруг — банки консервные, окурки, огрызки, бумага, да и от костра пятно выгоревшее останется. Свиньи мы все, свиньи! Все люди братья, потому что свиньи, кроме тех людей, что сестры…
10309
Подборки с этой книгой
Моя книжная каша
- 16 163 книги
Аудиокниги Ивана Литвинова
- 183 книги
"Как хорошо, что с давних пор узнал я звуковой узор..."
- 1 944 книги
1
- 2 810 книг
Циклы, достойные прочтения
- 102 книги
Другие издания
