
Дебют известных и знаменитых писателей
jump-jump
- 3 010 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Жил-был гитарист Жильбер Синуэ. Он неплохо играл на гитаре, даже учил других этому, но что-то не очень у него с этим заладилось, с преподаванием. Наскучила ему такая жизнь, пальцы устали перебирать шесть струн, хотели новых ощущений, до этого неизведанных. И вот как-то раз, проснувшись, Жильбер обнаружил, что его пальцы покоятся на клавишах печатной машинки (естественно, присоединённые к его телу), хотя он и не стремился сесть за неё — это он помнил доподлинно. И тут Жильбер понял, что хотят его пальцы. И лишь затем — что этого хочет и он сам. А потом — что благодаря всему этому можно стать писателем. И, поцеловав кончики своих собранных вместе пальцев обеих рук по очереди на французский манер (ибо был французом), этим самым поблагодарив их, Жильбер стал зарабатывать себе на жизнь ещё и другим путём. Но между тем он не забросил игру на гитаре, ведь он так любит разнообразие. Таким образом из-под его пера выходит исторический роман, такая крепко сбитая книжка о неординарном человеке. И этим он попал в точку. С тех пор награды не покидают его, и, надо сказать, не зря.
Мы переносимся на много-много лет назад, когда христианство ещё было не так распространено и пользовалось непопулярностью, даже неприязнью среди большинства. Но горстка избранных, уразумевших, что все эти идолы и жертвоприношения, пляски в ярких костюмах — чушь собачья, что Бог един и велик, должны были исправить эту ситуацию. И один за одним пред этой непопулярной тогда идеей склоняли свои головы, признавая её за истину, многие, от простого до зажиточного. Но не все зажиточные и обеспеченные хотели признавать эту истину, ведь сам Император был язычником (и не только им, он ещё и с мальчиками спал — но это не имеет отношения к делу). А что Император признаёт за правду, то признаётся и его подчинёнными. Да и кара за исповедование новой веры была сурова. Но молодых последователей Назаретянина это не останавливало, они были готовы к смерти, и часто её принимали с улыбкой на замирающих устах. Но был среди множества один непреклонный, которому все увещевания были нипочём, которого ни одна смерть не смогла убедить в истинности. Звали его Калликст.
Он прошёл очень тернистый путь, прибавивший седины в волосы и огрубивший кожу. Непреклонность была его натурой, хотя он и был рабом, но рабом непростым, а думающим, рассуждающим, спорящим. Благодаря этим самым качествам ему чудом удавалось избегать смерти. И этим же он завоёвывал признание своих господ и любовь женского общества (о красоте его не преминут нам сообщить). И это самое позволило ему отделять семена от плевел, ложное от истинного, плохое от хорошего, держать глаза открытыми, сохранять стойкость. И не раз ему приходилось расплачиваться. Но дружба, провидение, сталкивающее его с достойными людьми, доброта и признательность за неё помогли в трудную минуту. Повествование иногда вызывало удивление и поражало иногда своим положительным исходом событий, когда шанса на него практически не было. Тогда действительно начинаешь верить во что-то высшее, в Божественные силы, которым, по видимости, тоже был ценен этот человек.
Но обольщаться по поводу этой книги тоже не стоит. Тон повествования у Синуэ довольно неспешный. Описания точны, нет ни одного лишнего героя и действия, им совершаемого. Это — сравнительно мало динамичное произведение. Хотя следить за перипетиями, бытом и нравами доселе незнакомого мне так близко временного периода было интересно. Не стоит ожидать экстраординарного от этой книги. Но она удачно служит той цели, для которой была написана: показывает нам, что как бы ни таскала нас судьба, вера во что-то высшее, будь то любовь, дружба, Бог, не должна в нас погаснуть, как огонёк в голубых глазах Калликста I.

У хорошего писателя – или уж, по крайней мере, увлечённого – герои живут. Мир обретает объём, краски и запахи. Если уж это, к примеру, лес, так он не просто зеленеет, обрамляя дорогу: шепчутся ели или покачивают лапами клёны, бежит, забавно задирая задние ноги, олень, крикнет и вспорхнёт птица, на лицо налипнет паутина. На пути героев такого писателя Великие События чередуются с мелочами: кто замирает перед чуждым величием древних статуй, которые исчезнут и больше не мелькнут на страницах книги, другой нежится с утра в постели лишнюю страницу-другую. Сэм находит время притушить кролика на подступах к Мордору. Да мало ли. Неважно, что именно. Суть в том, что уйди герой – мир останется и продолжит неспешное движение по стреле времени.
У добросовестного ремесленника есть точка отсчёта, пункт назначения и ещё несколько мест, которые герой должен проковылять по пути. Родился, женился, умер. Синуэ бегом, подгоняя, провёл беднягу Калликста через рабство, проступки, смерть близких, останавливаясь для каждого несчастья на пару глав, уж совсем быстро, запыхавшегося, под щёлканье кнута, через каторгу, священничество, любовь, наконец, на каком-то десятке страниц – не слишком щедро для вершины жизненного пути - через принятие сана Папы и смерть. В пути встретились Рим, ничем не отличавшийся от Александрии, Александрия, смахивавшая на Антиохию, и Антиохия, совершенно подобная Риму. Прочие герои - несчастные, скованные с Калликстом одной цепью в этом долгом забеге.
Несколько познавательно: по крайней мере, императора Коммода я теперь знаю в лицо, и лицо это не слишком-то приятное. А в остальном - просто пресно.

Очень увлекательный роман о жизни и смерти одного из самых загадочных и мало известных пап раннего христианства - Каликста.
Произведение завораживает и оторваться невозможно, насколько трогает жизненный путь молодого язычника, который не понимает, почему христиане, в том числе и его первая любовь, добровольно идут на муки, до главы всея христианской церкви.
Однако не смотря на интересное написание, в романе масса исторических неточностей.
Например, уж слишком положительно и романтично описан Каликст и совсем вредным и противным показан Ипполит, который, между прочим святой Ипполит Римский, мученик, а Каликста к лику святых так и не причислили.
Так же, в романе опускается подробность того, что Каликст прощал грех прелюбодения, который расценивается христианами как смертный, а так же разрешил браки между рабами и патрицианками, если они христиане. Разрешение на эти браки повлекло за собой то, что поскольку Римская империя всё равно их не признавала, патрицианки, чтоб скрыть беременность от мужей-рабов, убивали детей и вытравливали плод. В лучшем случае, отдавали на воспитание.
В целом, очень интересно прочитать о нравах этой эпохи и окунуться в мир гонимого раннего христианства.

Между мечтой и реальностью существует громадная пропасть. И на протяжении всей жизни то, что мы называем счастьем человеческим, - это всего лишь заполнение этого провала.

Так вот, значит, что такое - любовь? Ощущение, будто ты в самом средоточии мироздания, все вращается вокруг тебя. И сердце разрывается от желания защитить, уберечь, воздвигнуть стены до небес, чтобы укрыть свою тайну от всех прочих людей.










Другие издания
